Вот так открываешь ленту контакта, натыкаешься на новое от Аивер и понимаешь, что лучше момента было и не найти.

Сдаться нельзя. Скорчился — и привет,
Длинный гудок между коротких дат.
Это не песни. Это в моей голове
Звякают ружьями крошечные солдаты.

Утро, подъём, гулкая беготня.
Сонной рукой трубку швырнёшь на крюк:
Что эти сволочи думают за меня?
Чья эта жизнь, которую я смотрю?

Если и был резон напевать под шаг —
Стёрся из памяти, еле заметен шов.
Вдруг эти перестрелки и есть душа?
Вечер. Отбой. Серенький дождь пошёл.

Поговори со мной, рядовой, эй,
Сдаться нельзя! Ты же учил, вспомни!
Слепо толкаюсь в притихшую грудь, а в ней
Плещется флаг. Белый до боли в горле.


Мои нечитабельные буковки